Колобок. Кровавая жатва.
(Новая версия старой сказки. Уберите детей от мониторов)
Бледный, как сама смерть, дед переводил взгляд с всхлипывающей бабки на стекло с зияющим в нем круглым отверстием. Словно мальчишки футбольным мячом в окно с улицы засветили.
Только вот не было мальчишек в вымирающей деревне, затерянной в глухих лесах, и некому было играть в футбол. Молодежь давно подалась искать счастья в Серых горах, где, как известно, нет золота, зато полно других полезных ископаемых, и только несколько стариков доживали здесь свой век.
Да и стеклянные осколки лежали снаружи, явно указывая, что сферической формы предмет не влетел в избу через окно, а наоборот, ее покинул.
- По-нашему, это шок, - сказал старик, пытаясь прикурить цигарку трясущимися руками. – Бабка, ты чего сделала-то?
- К…к… колобка, - заплетающимся языком ответила бабка. – Как ты и просил.
- И где теперь этот колобок?
- У… у… укатился.
- Вижу, что укатился, - попытки прикурить наконец-то увенчались успехом, и дед выпустил к потолку клуб густого табачного дыма. - И не просто укатился, а с громким криком «Йо!» Хотелось бы еще понять, почему он укатился. Насколько я помню, предыдущие колобки так себя не вели. Не помню я за их породой инстинкта самосохранения.
- Не виноватая я! – заголосила бабка. – Я все сделала, как ты просил! По амбару мела, по сусекам скребла… А он укатился…
- Не ори, женщина, - строго сказал дед, запустив пятерню в затылок. – Ясно, что творится какая-то мистика. Будем разбираться.
На самом закате лиса, мягко ступая по жухлой осенней траве, подошла к оврагу и внимательно вгляделась в скрывающиеся на его дне тени.
- Можешь не прикидываться, - сказала лиса. – Я тебя чувствую. По запаху. Да и отродясь у нас в лесу булыжников такой формы не водилось.
Колобок открыл глаза.
- Ты вообще кто? – спросил он.
- Рыжая пушистая смерть, скользящая меж деревьев.
- Ого, - сказал Колобок. В голосе его чувствовалось уважение.
- Выходи, - сказала лиса. – Поговорить надо.
- Должен заметить, что я и отсюда слышу тебя прекрасно, - сказал Колобок.
- А я тебя плохо слышу, - отрезала лиса. – Так что выкатывайся. А то я сама спущусь, но, уверяю, тебе этот вариант не понравится.
- Ладно, уговорила, - снизу послышалось сопение, кряхтение и шуршание.
Примерно через полминуты усилия Колобка увенчались успехом, и одним мощным рывком он выбросил свое тело из оврага, представ перед лисой во всей красе.
Лиса внимательнее присмотрелась к собеседнику.
Грубо слепленный шар около полуметра в диаметре, он был грязно-серого цвета, несомненно, от постоянного катания по земле. Далеко посаженные глаза казались непропорционально большими, особенно если учесть, что нос был обозначен совсем небольшим бугорком. В нижней части лица виднелась трещинка, служившая Колобку ртом.
По бокам имели место какие-то странные небольшие наросты. Лиса предположила, что это налипшая за день грязь, и подивилась странной симметрии их расположения.
В целом, выглядел Колобок довольно безопасным типом, но было в нем что-то такое, едва уловимое, от чего видавшему виды хищнику становилось не по себе. Какое-то ощущение на самой грани осознания будило в лисе странные воспоминания, которые ей самой не принадлежали.
Атавистический страх. Древний ужас, от которого хотелось забиться обратно в свою нору и снова почувствовать себя маленьким лисенком, находящимся под защитой родителей…
Лисе явно не нравились эти ощущения. Оно мотнула головой, и мимолетное наваждение прошло.
- Красавец, - констатировала она. – Ну и кто ты такой?
- Забавно, - сказал Колобок. – Я как раз собирался задать тебе тот же вопрос.
- Опаньки, - сказала лиса. – Вот это новость. Ты сам не знаешь, кто ты такой?
- Не знаю, - сказал Колобок. – И, говоря по правда, меня это несколько напрягает. А на кого я похож?
- На камень, - сказала лиса. – Но только внешне. Пахнешь ты не как камень.
- А как?
- Как хлеб, - сказала лиса. – Это человеческая еда такая.
- Человеческая… - задумчиво произнес Колобок. – Еда…
- Но при этом ты можешь говорить на зверином языке.
- А я могу?
- Ну, мы же с тобой сейчас разговариваем, - сказала лиса.
- А человеки на зверином языке говорить не могут?
- Нет. У них свой язык.
- Странно, - сказал Колобок. – Зверем я себя не чувствую.
- Ты и не зверь. Ты не пахнешь зверем. Ты пахнешь…
- Я помню, - перебил ее Колобок.
На самом деле, к запаху хлеба примешивался еще один запах, точно определить который лиса бы не взялась. Но она не стала говорить об этом странному созданию, находящемуся перед ней сейчас.
- Так, - сказал дед. – Давай пошагово вспомним весь сегодняшний день. Да самой последней мелочи.
- Опять? – вздохнула бабка. Она уже отошла от предобморочного состояния, и расследование деда, на старости лет возомнившего себя Шерлоком Холмсом, начало ее утомлять.
- Опять, - сказал дед. – Итак, я сказал тебе, что хочу есть, и было бы неплохо, если бы ты испекла колобок.
- Да, - сказала бабка. – А я тебе напомнила, что у нас уже неделю муки в доме нет, старый ты дурень.
- А я что сказал? – в азарте следствия дед даже пропустил оскорбление мимо ушей, чего раньше никогда не делал.
- Чтобы я по амбару помела. Или поскребла по сусекам. Иными словами, порекомендовал мне подойти к этому вопросу творчески.
- А ты?
- Я и подошла. Ты мне все время одно и то же говоришь.
Продолжение в комментах.